Ладья Его Величества
Душно на кухне, шипит "Нарзан",
Мается фикус в кадке.
Жизнь бы как фильм промотать назад
К самым начальным кадрам.
Город сегодня ленив и тих,
В небо глядится слепо.
Хочется, дверь заперев, уйти
В ставшее пылью лето.
Солнце небрежно снимает нимб,
День в суете заболтан.
Город, ты помнишь меня иным,
Юным и беззаботным?
Глупым мальчишкой, что рыж и бос,
(Только характер - порох),
Вечно ведущимся на "слабо"
В шумных дворовых спорах.
Ива задумалась на ветру,
Птицы в кустах не пикнут.
Полный тритонов заросший пруд,
Ящерки с лесопилки.
Минуло детство, волшебный сон...
Жизнь изменяет схемы.
Тот незнакомец с моим лицом
Где ты теперь и с кем ты?
Юркими спинками окуней
Плещутся мысли в мае...
Как ни барахтайся – толку нет:
Прошлое не поймаешь.
Фикус давно не полит, ледащ,
Тюль на окошке выцвел...
Снова иду по своим следам –
Шепчутся половицы.
Солнце, на полосы разграфив,
Греет с утра клеенку.
Жизнь промотать бы назад, как фильм...
Порвана кинопленка.
Мается фикус в кадке.
Жизнь бы как фильм промотать назад
К самым начальным кадрам.
Город сегодня ленив и тих,
В небо глядится слепо.
Хочется, дверь заперев, уйти
В ставшее пылью лето.
Солнце небрежно снимает нимб,
День в суете заболтан.
Город, ты помнишь меня иным,
Юным и беззаботным?
Глупым мальчишкой, что рыж и бос,
(Только характер - порох),
Вечно ведущимся на "слабо"
В шумных дворовых спорах.
Ива задумалась на ветру,
Птицы в кустах не пикнут.
Полный тритонов заросший пруд,
Ящерки с лесопилки.
Минуло детство, волшебный сон...
Жизнь изменяет схемы.
Тот незнакомец с моим лицом
Где ты теперь и с кем ты?
Юркими спинками окуней
Плещутся мысли в мае...
Как ни барахтайся – толку нет:
Прошлое не поймаешь.
Фикус давно не полит, ледащ,
Тюль на окошке выцвел...
Снова иду по своим следам –
Шепчутся половицы.
Солнце, на полосы разграфив,
Греет с утра клеенку.
Жизнь промотать бы назад, как фильм...
Порвана кинопленка.