Ладья Его Величества
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 06 апреля 2023
19:46
Доступ к записи ограничен
Ладья Его Величества
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 22 февраля 2023
Ладья Его Величества
Утрачен божественный смысл речений,
Рассеян огонь свечей...
Мне снится, как ходят под кожей черви,
Как волны грызут ковчег.
Я знаю, молитва мертва без веры, но вера почти мертва. Я знаю, что жизни без зла и вервий достойна любая тварь. Способен ли кто объяснить ловчее, зачем это всё? Зачем?..
И мечутся звери внутри ковчега, пытаясь разбить ковчег.
Но, Господи, мне не хватает силы, мне просто не хватит сил, и если ты ищешь себе мессию, искал бы других мессий. Ведь я не хотел становиться первым - с рожденья я здесь чужой - истёртый металл моего терпенья уже прорастает ржой...
Мы слишком привыкли не думать, кто мы, нам поздно искать - за что? О бревна бортов бьются грудью штормы: какую неделю шторм. Какой день подряд без надежд, без карты... Становится страх острей, и время уходит, за каплей капля, - осталась едва ли треть.
Повсюду шумят и ярятся воды: в морщинах морская гладь. В глубинах дождя затерялся ворон - стремительный взмах крыла. Сегодня за ним был отправлен голубь на поиск далёких скал.
...Вновь рвущийся крик обдирает горло, касается тень виска. Мне чудится: шею подставил овен, осталось сильней нажать, и выступит матовый отблеск крови на гладком конце ножа. Мне кажется, был наш ковчег придуман в каком-то чумном бреду. Змеёй выползает наверх из трюмов назойливый сладкий дух. Что раньше ценилось - бесследно смыло: судьба на дары скупа, и станет в итоге для нас могилой трещащая скорлупа. А море, всю тяжесть на нас обрушив, вскипает мощней и злей...
...Я просто хочу умереть на суше, прижавшись щекой к земле.
Рассеян огонь свечей...
Мне снится, как ходят под кожей черви,
Как волны грызут ковчег.
Я знаю, молитва мертва без веры, но вера почти мертва. Я знаю, что жизни без зла и вервий достойна любая тварь. Способен ли кто объяснить ловчее, зачем это всё? Зачем?..
И мечутся звери внутри ковчега, пытаясь разбить ковчег.
Но, Господи, мне не хватает силы, мне просто не хватит сил, и если ты ищешь себе мессию, искал бы других мессий. Ведь я не хотел становиться первым - с рожденья я здесь чужой - истёртый металл моего терпенья уже прорастает ржой...
Мы слишком привыкли не думать, кто мы, нам поздно искать - за что? О бревна бортов бьются грудью штормы: какую неделю шторм. Какой день подряд без надежд, без карты... Становится страх острей, и время уходит, за каплей капля, - осталась едва ли треть.
Повсюду шумят и ярятся воды: в морщинах морская гладь. В глубинах дождя затерялся ворон - стремительный взмах крыла. Сегодня за ним был отправлен голубь на поиск далёких скал.
...Вновь рвущийся крик обдирает горло, касается тень виска. Мне чудится: шею подставил овен, осталось сильней нажать, и выступит матовый отблеск крови на гладком конце ножа. Мне кажется, был наш ковчег придуман в каком-то чумном бреду. Змеёй выползает наверх из трюмов назойливый сладкий дух. Что раньше ценилось - бесследно смыло: судьба на дары скупа, и станет в итоге для нас могилой трещащая скорлупа. А море, всю тяжесть на нас обрушив, вскипает мощней и злей...
...Я просто хочу умереть на суше, прижавшись щекой к земле.
воскресенье, 08 января 2023
Ладья Его Величества
Ответ на "Главный вопрос жизни, Вселенной и вообще всего")
четверг, 13 октября 2022
Ладья Его Величества
Взмоют совы Минервы над пиками скал. Здесь закатное небо - как содранный скальп, здесь орлу не усесться - склон рублено крут...
Вечность - камнем на сердце... и камни вокруг: горы слиплись краями, ущелья скривив.
Непогасшая ярость клубится в крови: кто придумал мне имя, но память не стёр? Я теперь уязвимей бессмертных сестёр...
Вместо славы сказаний - кошмары интриг,
Не смотри лишь в глаза мне,
В глаза - не смотри.
Но исход не изменишь, играя с судьбой: извиваются змеи, сплетаясь в клубок. Время медлит, оскалясь: мол, девка - кремень. Мне оставлены камни и пепел взамен.
Было накрепко сшито, но сгнило по швам. Я искала защиту... увы, не нашла: здесь виновен ответчик, и в спину - ножи. Для чего эта вечность без права на жизнь?
Боль, как мёртвая завязь свернулась внутри...
Зря ты смотришь в глаза мне...
В глаза - не смотри.
Ночь привычно расстелет туманную шерсть, сгладит шрамы на теле и шрамы в душе. Спрячет капли испарин, осколки личин...
Только память не выйдет совсем излечить, эти язвы не скроешь, ты средств не ищи...
Боги дали герою начищенный щит. Меч - жесткое пламя, горит чешуя...
Жаль, в разыгранной драме чудовище - я.
Победитель, что замер? Руби на счёт три.
Только помни: в глаза мне,
В глаза - не смотри.
Вечность - камнем на сердце... и камни вокруг: горы слиплись краями, ущелья скривив.
Непогасшая ярость клубится в крови: кто придумал мне имя, но память не стёр? Я теперь уязвимей бессмертных сестёр...
Вместо славы сказаний - кошмары интриг,
Не смотри лишь в глаза мне,
В глаза - не смотри.
Но исход не изменишь, играя с судьбой: извиваются змеи, сплетаясь в клубок. Время медлит, оскалясь: мол, девка - кремень. Мне оставлены камни и пепел взамен.
Было накрепко сшито, но сгнило по швам. Я искала защиту... увы, не нашла: здесь виновен ответчик, и в спину - ножи. Для чего эта вечность без права на жизнь?
Боль, как мёртвая завязь свернулась внутри...
Зря ты смотришь в глаза мне...
В глаза - не смотри.
Ночь привычно расстелет туманную шерсть, сгладит шрамы на теле и шрамы в душе. Спрячет капли испарин, осколки личин...
Только память не выйдет совсем излечить, эти язвы не скроешь, ты средств не ищи...
Боги дали герою начищенный щит. Меч - жесткое пламя, горит чешуя...
Жаль, в разыгранной драме чудовище - я.
Победитель, что замер? Руби на счёт три.
Только помни: в глаза мне,
В глаза - не смотри.
воскресенье, 21 августа 2022
Ладья Его Величества
Такого времени, как сейчас, когда люди показывают, что они на самом деле представляют собой, уже не будет.
Смотрите и не говорите потом, что не видели.
Смотрите и не говорите потом, что не видели.
воскресенье, 12 июня 2022
Ладья Его Величества
Мне сложно разобраться самому, в чем я был прав. И был неправ, пожалуй...
Закат сегодня - пламя близких смут,
Предвестник притаившихся пожаров.
Порой обузой кажется Завет:
Иное время, истина иная.
И вопреки всему который век
Мнят иноземцы, что владеют нами.
Ещё надёжен панцирь древних догм,
В который мир был исстари закован.
Но чужаки в многострадальный дом
Пытаются внедрить свои законы.
И чудится, в противоборстве воль
Был самый первый камень с места стронут:
Но отменить не выйдет приговор,
Что вынесен судом синедриона.
От тщетных споров можно онеметь,
Когда привык противник брать нахрапом...
Я знаю: Он не мир принес, но меч, я вижу тень, нависшую над храмом, я слышу отголоски криков жертв... И небо с каждым часом огневее...
Рим, не жалея, может город сжечь,
Но не ему решать, в кого нам верить.
23.08.21
Закат сегодня - пламя близких смут,
Предвестник притаившихся пожаров.
Порой обузой кажется Завет:
Иное время, истина иная.
И вопреки всему который век
Мнят иноземцы, что владеют нами.
Ещё надёжен панцирь древних догм,
В который мир был исстари закован.
Но чужаки в многострадальный дом
Пытаются внедрить свои законы.
И чудится, в противоборстве воль
Был самый первый камень с места стронут:
Но отменить не выйдет приговор,
Что вынесен судом синедриона.
От тщетных споров можно онеметь,
Когда привык противник брать нахрапом...
Я знаю: Он не мир принес, но меч, я вижу тень, нависшую над храмом, я слышу отголоски криков жертв... И небо с каждым часом огневее...
Рим, не жалея, может город сжечь,
Но не ему решать, в кого нам верить.
23.08.21
понедельник, 09 мая 2022
Ладья Его Величества
четверг, 21 апреля 2022
Ладья Его Величества
Так просто))
Александру Рехтенбергу
Гордых смиреньем судьба карает,
Но на словах я все также рьян.
Здесь, на окрайнейшей из окраин,
Топать неделями до жилья.
Лето частенько на влагу скупо.
В зиму опять заметет пургой.
Низкого неба зеркальный купол
Держат вершины далеких гор.
Без суеты и волшебных пассов
Быт мой по сути не так уж плох.
Холод надежно хранит припасы,
Время упрямо жалеет плоть.
Выгрызла буря поляну плешью,
А из стволов возвела редут.
Новости ходят здесь так неспешно,
Что умирают, пока дойдут.
Кажется глупым минувший гонор,
Скучен уснувших желаний сор.
Победоносные легионы
Время истерло в речной песок.
Поздно теперь ковыряться в ранах:
Деревом снова не станет дым.
Только когда-то не знали равных
Черные стены моих твердынь...
Слышится горечь в вороньих ссорах,
Месяц сквозь тучи пути торит.
Сколько в запасе? Всего лет сорок,
Ну а по духу - уже старик.
Мне ни на что не хватает сил, как
Если бы утром стал мир иным.
Здесь в забытьи добровольной ссылки
Глупо о прошлом жалеть и ныть.
Лунная морось с небес струится,
Горы бесстрастны в их глухоте...
...Я ведь почти захватил столицу...
Но отступился...
Не захотел...
Александру Рехтенбергу
Гордых смиреньем судьба карает,
Но на словах я все также рьян.
Здесь, на окрайнейшей из окраин,
Топать неделями до жилья.
Лето частенько на влагу скупо.
В зиму опять заметет пургой.
Низкого неба зеркальный купол
Держат вершины далеких гор.
Без суеты и волшебных пассов
Быт мой по сути не так уж плох.
Холод надежно хранит припасы,
Время упрямо жалеет плоть.
Выгрызла буря поляну плешью,
А из стволов возвела редут.
Новости ходят здесь так неспешно,
Что умирают, пока дойдут.
Кажется глупым минувший гонор,
Скучен уснувших желаний сор.
Победоносные легионы
Время истерло в речной песок.
Поздно теперь ковыряться в ранах:
Деревом снова не станет дым.
Только когда-то не знали равных
Черные стены моих твердынь...
Слышится горечь в вороньих ссорах,
Месяц сквозь тучи пути торит.
Сколько в запасе? Всего лет сорок,
Ну а по духу - уже старик.
Мне ни на что не хватает сил, как
Если бы утром стал мир иным.
Здесь в забытьи добровольной ссылки
Глупо о прошлом жалеть и ныть.
Лунная морось с небес струится,
Горы бесстрастны в их глухоте...
...Я ведь почти захватил столицу...
Но отступился...
Не захотел...
среда, 20 апреля 2022
Ладья Его Величества
Ущербные традиционно мстят тем, благодаря кому они вообще-то там живы остались.
Как и было обещано, в трёх польских городах в прямом эфире были снесены три памятника, посвящённых погибшим советским солдатам.
t.me/pl_syrenka/2713
t.me/pl_syrenka/2714
Как и было обещано, в трёх польских городах в прямом эфире были снесены три памятника, посвящённых погибшим советским солдатам.
t.me/pl_syrenka/2713
t.me/pl_syrenka/2714
суббота, 19 марта 2022
Ладья Его Величества
00:39
Доступ к записи ограничен
Ладья Его Величества
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 18 февраля 2022
Ладья Его Величества
De tenebris
Взгляд у осени холоден и суров,
Город сжался под ним, приземлённо-сер.
За подсветкой слепящих прожекторов
Не заметить луны занесённый серп.
Город снова навяжет привычный ритм,
Не давая до срока прервать игру.
Он не третий, восславленный кем-то Рим,
А для душ неучтённый десятый круг.
Горизонт вновь расцветит закатный нимб,
Предвещающий скорый Господень гнев.
Только город врубает свои огни
И в лицо усмехается:
Бога нет.
Под жестокими пальцами чуждых вер
Что-то вновь растревожилось у ребра.
Я пытался дышать в духоте церквей,
Но достаточно воздуха не набрать:
Забивает мне лёгкие прах веков,
Застывая крупинками на весу.
Окружённый камнями, из тьмы икон
Равнодушно глядит золотой Исус.
Не ведусь, будто в юности, на слабо,
Но слежу, как тогда, восхищённо-нем:
Там, под куполом, крылья расправил бог...
Темнота усмехается:
Бога нет.
Отражается ночь в полутьме витрин,
Истлевают мгновения хрупкой ржой,
И болезнь, что до срока живёт внутри,
В час назначенный вырвется, как Чужой.
Пульс как будто у пойманного зверька -
Не изведавший ласки, он зол и дик.
Я боюсь темноты и боюсь зеркал,
И того, кто оттуда в меня глядит.
Боль и память с надеждой перемешав,
Каждый вытянет жизнь по своей вине.
Я прошу тебя, Господи, дай мне шанс.
Тишина усмехается:
Бога нет.
Лунный сумрак над городом поредел...
На пустые сомнения осерчав,
Он придёт, отодвинув плечом предел
Между призрачной вечностью и сейчас.
Как стеклянные, с лёгкостью расколов
Вековые скрижали замшелых догм,
Он положит на мой раскалённый лоб
Ледяную, как мрамор, свою ладонь.
Как струна, оборвётся со звоном нерв,
Облака сбросят звёзды с колючих спин...
Я спрошу его: "Господи, бога нет?"
Он в ответ усмехнётся:
"Не бойся.
Спи".
Взгляд у осени холоден и суров,
Город сжался под ним, приземлённо-сер.
За подсветкой слепящих прожекторов
Не заметить луны занесённый серп.
Город снова навяжет привычный ритм,
Не давая до срока прервать игру.
Он не третий, восславленный кем-то Рим,
А для душ неучтённый десятый круг.
Горизонт вновь расцветит закатный нимб,
Предвещающий скорый Господень гнев.
Только город врубает свои огни
И в лицо усмехается:
Бога нет.
Под жестокими пальцами чуждых вер
Что-то вновь растревожилось у ребра.
Я пытался дышать в духоте церквей,
Но достаточно воздуха не набрать:
Забивает мне лёгкие прах веков,
Застывая крупинками на весу.
Окружённый камнями, из тьмы икон
Равнодушно глядит золотой Исус.
Не ведусь, будто в юности, на слабо,
Но слежу, как тогда, восхищённо-нем:
Там, под куполом, крылья расправил бог...
Темнота усмехается:
Бога нет.
Отражается ночь в полутьме витрин,
Истлевают мгновения хрупкой ржой,
И болезнь, что до срока живёт внутри,
В час назначенный вырвется, как Чужой.
Пульс как будто у пойманного зверька -
Не изведавший ласки, он зол и дик.
Я боюсь темноты и боюсь зеркал,
И того, кто оттуда в меня глядит.
Боль и память с надеждой перемешав,
Каждый вытянет жизнь по своей вине.
Я прошу тебя, Господи, дай мне шанс.
Тишина усмехается:
Бога нет.
Лунный сумрак над городом поредел...
На пустые сомнения осерчав,
Он придёт, отодвинув плечом предел
Между призрачной вечностью и сейчас.
Как стеклянные, с лёгкостью расколов
Вековые скрижали замшелых догм,
Он положит на мой раскалённый лоб
Ледяную, как мрамор, свою ладонь.
Как струна, оборвётся со звоном нерв,
Облака сбросят звёзды с колючих спин...
Я спрошу его: "Господи, бога нет?"
Он в ответ усмехнётся:
"Не бойся.
Спи".
воскресенье, 16 января 2022
Ладья Его Величества
Над городом повис вечерний смог, дождями до прозрачности источен...
А я опять пишу тебе письмо на вырванном линованном листочке о том, что в мире ногу сломит чёрт, что слишком часто думаю, зачем я, а жизнь моя не то чтобы течёт, скорей ползёт лениво по теченью. Что стало неподъёмным бремя догм, что жалят неотступно мысли-осы...
В раскисший город следом за дождём по краешку надежд приходит осень, и рыбьей чешуёй летит листва, и, словно в перспективе на иконе, всё то, что я любил и узнавал, становится чужим и незнакомым. Притихший дом всплывает миражом пустыни лет: несбыточным и шатким, как будто мимоходом свет зажжён на опустевшей лестничной площадке в подъезде, где давно пригрелась тьма, где тысячу веков не мыли окна, где хочется, разнежившись, дремать, не оставляя ценного на откуп. Где поздно и судить, и обвинять, и верить в чудеса, страдая дурью, где кто-то высший выдумал меня, но утомился, не успев додумать, и бросил в город, в холод фонарей, где даже время смысла не имеет. Где можно и внезапно умереть, и заново родиться в той же мере - в чистилище на тысячу кругов любые обещания облыжны, а если бог есть всё-таки любовь, она не та, что думает о ближнем. И я, устав искать путей иных, в потоке дней болтаюсь мелкой щепкой...
Не вырваться из зыбкой пелены, не изменить значенья слова тщетность...
Дождь за окном давно иссяк и смолк, вновь ноет там, где сшито наживую, и я опять пишу тебе письмо, не помня, что тебя не существует.
А я опять пишу тебе письмо на вырванном линованном листочке о том, что в мире ногу сломит чёрт, что слишком часто думаю, зачем я, а жизнь моя не то чтобы течёт, скорей ползёт лениво по теченью. Что стало неподъёмным бремя догм, что жалят неотступно мысли-осы...
В раскисший город следом за дождём по краешку надежд приходит осень, и рыбьей чешуёй летит листва, и, словно в перспективе на иконе, всё то, что я любил и узнавал, становится чужим и незнакомым. Притихший дом всплывает миражом пустыни лет: несбыточным и шатким, как будто мимоходом свет зажжён на опустевшей лестничной площадке в подъезде, где давно пригрелась тьма, где тысячу веков не мыли окна, где хочется, разнежившись, дремать, не оставляя ценного на откуп. Где поздно и судить, и обвинять, и верить в чудеса, страдая дурью, где кто-то высший выдумал меня, но утомился, не успев додумать, и бросил в город, в холод фонарей, где даже время смысла не имеет. Где можно и внезапно умереть, и заново родиться в той же мере - в чистилище на тысячу кругов любые обещания облыжны, а если бог есть всё-таки любовь, она не та, что думает о ближнем. И я, устав искать путей иных, в потоке дней болтаюсь мелкой щепкой...
Не вырваться из зыбкой пелены, не изменить значенья слова тщетность...
Дождь за окном давно иссяк и смолк, вновь ноет там, где сшито наживую, и я опять пишу тебе письмо, не помня, что тебя не существует.
суббота, 13 ноября 2021
Ладья Его Величества
воскресенье, 07 ноября 2021
Ладья Его Величества
С очередной годовщиной Великой Октябрьской Социалистической Революции.
пятница, 13 августа 2021
Ладья Его Величества
Герат, Кандагар, Исмаил Хан в плену, ждем, как решится судьба Дустума... Офигетельное дежавю от чтения этих имен. Из музея достали экспонаты, стряхнули пыль, но все бесполезно: И время не то, и война не та, и самого толкового убрали сами пендосы в рамках ликвидации Северного альянса.
Кысмет.
Кысмет.
среда, 30 июня 2021
Ладья Его Величества
Росчерки стай снова начали небо корябать,
Осенью купол дождями напитан и мглист.
Терпкая тяжесть медовых налившихся яблок
Ветви деревьев сгибает почти до земли.
Я, как Ньютон, опасаясь, что стукнет мне по лбу,
С полной корзиной слежу за грозой вдалеке.
Яблоки всюду. Дом ими под крышу заполнен,
После рассыплю добытое на чердаке.
Запах сочится сквозь щели – и пряный, и горький –
Кружит мне голову сладостью, словно вино.
Бабушка яблоки чистит и режет на дольки,
Выбрав на кухне привычный обломанный нож.
Даже среди суматохи движенья спокойны,
Руки, как прежде, умелы и делу верны.
Пусть громыхают под крышей семейные войны,
В жизни её было две мировые войны.
Смотрит за мной, с бесконечным терпением учит,
Я лишь в ответ огрызаюсь: мне вечно видней.
Вновь называет то маленькой, то просто внучкой,
Но не желает по имени, данному мне.
Скучно сидеть: начинаю крутиться и ёрзать.
Яблоком катится в вечер обычный наш день.
Я говорю: снова слушает очень серьёзно,
Будто есть важное что-то в моей ерунде.
Скоро за окнами станет тоскливо и сыро.
Листья улягутся толстым ковром на земле.
Бабушка похоронила и мужа, и сына,
Но мне казалось: ей жить ещё тысячу лет.
...А тишина пахнет пылью и сладким сиропом,
И не изгнать прочь из памяти приторный дух.
Только деревья понурились, словно сироты,
Яблоки россыпью стынут в забытом саду.
Осень окрасила листья в карминово-рыжий,
Запах плодов пробивается через гнильё.
Бабушки нет...
Но я выживу, надо бы выжить.
Ради неё.
Осенью купол дождями напитан и мглист.
Терпкая тяжесть медовых налившихся яблок
Ветви деревьев сгибает почти до земли.
Я, как Ньютон, опасаясь, что стукнет мне по лбу,
С полной корзиной слежу за грозой вдалеке.
Яблоки всюду. Дом ими под крышу заполнен,
После рассыплю добытое на чердаке.
Запах сочится сквозь щели – и пряный, и горький –
Кружит мне голову сладостью, словно вино.
Бабушка яблоки чистит и режет на дольки,
Выбрав на кухне привычный обломанный нож.
Даже среди суматохи движенья спокойны,
Руки, как прежде, умелы и делу верны.
Пусть громыхают под крышей семейные войны,
В жизни её было две мировые войны.
Смотрит за мной, с бесконечным терпением учит,
Я лишь в ответ огрызаюсь: мне вечно видней.
Вновь называет то маленькой, то просто внучкой,
Но не желает по имени, данному мне.
Скучно сидеть: начинаю крутиться и ёрзать.
Яблоком катится в вечер обычный наш день.
Я говорю: снова слушает очень серьёзно,
Будто есть важное что-то в моей ерунде.
Скоро за окнами станет тоскливо и сыро.
Листья улягутся толстым ковром на земле.
Бабушка похоронила и мужа, и сына,
Но мне казалось: ей жить ещё тысячу лет.
...А тишина пахнет пылью и сладким сиропом,
И не изгнать прочь из памяти приторный дух.
Только деревья понурились, словно сироты,
Яблоки россыпью стынут в забытом саду.
Осень окрасила листья в карминово-рыжий,
Запах плодов пробивается через гнильё.
Бабушки нет...
Но я выживу, надо бы выжить.
Ради неё.
четверг, 24 июня 2021
Ладья Его Величества
Немного идиотизма
суббота, 15 мая 2021
Ладья Его Величества
Закатилось солнце за перевал,
Ночь опять вступила в свои права -
С ней теперь до утра не сладить.
Тьму прорезал месяца хищный блеск...
Незаметно к дому подкрался лес,
Окружил колдовской оградой.
Неразрывно, плотно стоят стволы,
И не сдвинуть с места, и не свалить -
Их земля пряным соком кормит.
Накопилось в ямах листвы сухой,
Обтянуло ветви зелёным мхом,
Крепко в землю вцепились корни.
Этот лес приучен сводить с ума.
Кто сказал над ним: "Да прольётся тьма",
Из тумана набросил полог?
Лес не помнит истин, не знает догм,
Он к чужим безжалостен, он недобр,
Беспросветным кошмаром полон.
В нём не слышно шума зверей и птиц,
В нём, как будто змеи, сплелись пути,
И блестит чешуя ледышек
На бездонно-матовом шёлке вод.
Только мне мерещится: лес - живой,
Он негромко и часто дышит.
Заморочив, тропы уводят вглубь -
Он неведом, он непроглядно-глух,
Паутиной небрежно смётан.
Убежать и спрятаться не дано:
Каждой ночью ветви скребут в окно,
Словно пальцы заблудших мёртвых.
И который месяц, который год
Я боюсь случайно задуть огонь,
Оказаться во власти ночи.
В этот лес от дома ведёт тропа.
Так легко в глуши навсегда пропасть:
Зачарует и заморочит.
Заплутавший месяц застрял в листве,
Лес тихонько тянет из сердца свет,
Растворяет в нависших кронах,
Он - моей души составная часть,
И когда настанет проклятый час,
Я войду - и меня не тронут.
Бесполезно спорить с ним и хитрить:
Этот древний лес у меня внутри.
В нём меняется цепь событий,
Он лежит вне мира, людей и норм.
Я боюсь, уснув, заблудиться в нём
И обратно уже не выйти.
Ночь опять вступила в свои права -
С ней теперь до утра не сладить.
Тьму прорезал месяца хищный блеск...
Незаметно к дому подкрался лес,
Окружил колдовской оградой.
Неразрывно, плотно стоят стволы,
И не сдвинуть с места, и не свалить -
Их земля пряным соком кормит.
Накопилось в ямах листвы сухой,
Обтянуло ветви зелёным мхом,
Крепко в землю вцепились корни.
Этот лес приучен сводить с ума.
Кто сказал над ним: "Да прольётся тьма",
Из тумана набросил полог?
Лес не помнит истин, не знает догм,
Он к чужим безжалостен, он недобр,
Беспросветным кошмаром полон.
В нём не слышно шума зверей и птиц,
В нём, как будто змеи, сплелись пути,
И блестит чешуя ледышек
На бездонно-матовом шёлке вод.
Только мне мерещится: лес - живой,
Он негромко и часто дышит.
Заморочив, тропы уводят вглубь -
Он неведом, он непроглядно-глух,
Паутиной небрежно смётан.
Убежать и спрятаться не дано:
Каждой ночью ветви скребут в окно,
Словно пальцы заблудших мёртвых.
И который месяц, который год
Я боюсь случайно задуть огонь,
Оказаться во власти ночи.
В этот лес от дома ведёт тропа.
Так легко в глуши навсегда пропасть:
Зачарует и заморочит.
Заплутавший месяц застрял в листве,
Лес тихонько тянет из сердца свет,
Растворяет в нависших кронах,
Он - моей души составная часть,
И когда настанет проклятый час,
Я войду - и меня не тронут.
Бесполезно спорить с ним и хитрить:
Этот древний лес у меня внутри.
В нём меняется цепь событий,
Он лежит вне мира, людей и норм.
Я боюсь, уснув, заблудиться в нём
И обратно уже не выйти.