Маркиз, все хочу с тобой поделится "жабьей" сказочкой.Она конечно не моя,но вдруг понравится ?
Везенье Дурака
Длинная, с черным древком и пестрым оперением стрела не вонзилась даже - плюхнулась в вязкую болотную грязь. И тотчас начала тонуть.
Неподалеку в два голоса выругались, чьи-то сапоги зашлепали от кочки к кочке, тревожа комаров и стрекоз.
- Видишь, куда упала?
- Вижу, ваше высочество.
- Рядом лягушки наблюдаются?
- Ни одной. Жаба, правда, сидит, зенки таращит, но...
- Полагаю, сойдет и жаба.
- Ваше высо...
- Не канючь! Зря, что ли, целый день в грязи бултыхаемся? Готовься давай... Где она, твоя жаба?
- Не моя - ваша. ...Ладно, ладно, не буду, молчу. Вот. Под самыми вашими ногами.
Жаба действительно сидела аккурат возле Царевичевых сапог - когда-то роскошных, расшитых золотом и жемчугом, а теперь изрядно изгвазданных в болотной жиже, утративших и свой прежний блеск, и изначальную форму.
- Привет, - сказала жаба. Была она чрезвычайно пухлая, с салатового цвета пупырышками, с пучеглазой мордочкой и ехидной улыбкой на ней. - Неважно стреляешь. А ну, присядь на корточки.
Царевич послушно подтянул кафтан (как будто мог еще больше его испачкать!) и присел.
- А ты ничего, - сказала жаба. И глазом разбитно подмигнула. - Сойдешь.
- В смысле?
- Ну, ты ж супругу себе ищешь или просто вышел пострелять из лука? Если из лука - тогда, конечно, извиняюсь. Вон стрела, забирай и шагай дальше. "Ни пуха, ни пера", "доброй охоты" и все такое.
Царевич смущенно кашлянул.
- Значит, все-таки за супругой, - подытожила жаба. - Оно и правильно. Давно пора.
- Не такой уж я и старый! - обиделся Царевич.
- Я про себя, - пояснила жаба. - Ну, и долго ты будешь на меня пялиться? Или не знаешь обычаев? Ох уж эта молодежь!.. Подсказываю: целовать меня надобно. С любовью, от чистого сердца. И не с тем выражением лица, что у тебя сейчас проступило.
- Не царское это дело - лягушек целовать, - заявил царевич, поднимаясь с корточек. - Дурак, давай!
Его спутник и тезка (а также - незаконный брат по волшебной рыбе, которую съела не только Василиса Премудрая, но и Марья-Молочница) вздохнул, попятился. Дураком он был только по батюшке. Целовать земноводное - не хотел.
- На дыбу пойдешь, - устало сказал Царевич. Видно было, что разговор этот случается уже не в первый раз и Дурака стращанья незаконного брата впечатляют все меньше и меньше. - А поцелуешь - озолочу.
- Министром сделаешь?
- Сделаю. Внешних сношений.
Насчет "сношений" Дурак не был уверен, словечко вызывало смутные подозрения, но он решил не привередничать, потребовал только:
- Поклянись.
- Эй-эй! - встряла жаба. - Хочу заметить... - ее отвлекла пролетавшая мимо стрекоза, которая была машинально подбита языком и схрумкана. - Хочу заметить, - продолжила наконец жаба, - что целовать меня кому попало не стоит. Опасно для жизни.
- Рассказывай, - протянул Царевич. - Учти, я в своей семье лжи не потерплю. Мне нужна жена честная, не обманщица.
- Это кто обманщица?! Я ж наоборот - предупреждаю! Если нет в ком истинно царского происхождения, волшебство не сработает.
И она между делом схарчила комара.
Иван-Дурак вопросительно посмотрел на Ивана-Царевича, мол, какие будут указания.
- Целуй, - решительно велел тот. - Там разберемся.
- Я проте!.. - жаба оказалась недостаточно прыткой и не успела ускакать. Иван-Дурак, придав лицу торжественное (как на похоронах) выражение, припал к будущей царевне губами. "Заодно проверю, правду ли батька говорили, когда пьяный бывали".
"Врали", - понял Дурак. Не превращалась ни в кого жаба, так и сидела на ладони, дышала горлом часто-часто и глаза пучила с перепугу. День у нее сегодня выдался - не дай Бог каждому: сперва чуть не пристрелили, теперь целоваться лезут без серьезных намерений.
"Ну и ладно, - подумал Иван-Дурак, выпуская ее на кочку. - И хорошо, что батька выдумывали всё".
- Тьфу! - в два голоса воскликнули жаба и Царевич.
Последний добавил раздумчиво:
- Неужели просто говорящая?..
- Дурак! - возмутилась жаба.
- Ась? - наклонился к ней Дурак.
Жаба слизнула из воздуха еще одного комара и заявила довольным тоном:
- Я предупреждала!
И с уважением на Дурака зыркнула.
- Учти, - сказала Царевичу, - я тут долго рассиживаться не собираюсь, у меня времени мало и вообще. Будешь целовать - целуй, нет - проваливай. Брезгует он, понимаешь...
- Не брезгую! - покраснел Царевич. - Я... Сейчас, я...
"Нецелованный, - поняла жаба. - Это хорошо. Если б еще и впрямь чистокровным оказался... Нынче царицы ой какие непостоянные!"
Тем временем ее снова подняли высоко-высоко над кочкой и всерьез-таки намеревались облобызать. Правда, над радостным выражением лица Царевичу еще было работать и работать, но это ничего, дело наживное. Да и понять его можно.
- Получилось! - прошептал Иван-Дурак. - Ишь!..
- А ты думал, что? - хмыкнула она. - Волшебство - это тебе не просто так! Ну-тка, помоги ему из кафтана выпутаться. Кстати, одежду можешь себе оставить. Скажешь Царю...
- Придумаю, что сказать, - отмахнулся Иван. - А что, правда мы с ним так похожи?
- Как две капли воды.
- То-то батя матушку подозревали...
- Ну, батя твой и впрямь дураком был, если о таких вещах трепался. А ты - помалкивай! ...Ладно, ступай себе с Богом. Переодеться не забудь, как из лесу станешь выходить, а все свое в трясине утопи или сожги. Справишься с новой жизнью-то?
- Я - да. А как же он?
- И он справится. Не первый, чай, да и не последний. Проверено. Ну, иди.
Она посидела, глядя вслед Дураку, потом перевела взгляд на своего суженого. "Все ж не так одиноко заживу, будет теперь с кем словом перемолвиться".
А тут и Иван-Царевич пришел в себя. Возмутился было: "Что случи?!.." - да не договорил.
Отвлекся, чтобы сбить языком пролетавшего мимо комара.
-
-
15.02.2006 в 23:23Везенье Дурака
Длинная, с черным древком и пестрым оперением стрела не вонзилась даже - плюхнулась в вязкую болотную грязь. И тотчас начала тонуть.
Неподалеку в два голоса выругались, чьи-то сапоги зашлепали от кочки к кочке, тревожа комаров и стрекоз.
- Видишь, куда упала?
- Вижу, ваше высочество.
- Рядом лягушки наблюдаются?
- Ни одной. Жаба, правда, сидит, зенки таращит, но...
- Полагаю, сойдет и жаба.
- Ваше высо...
- Не канючь! Зря, что ли, целый день в грязи бултыхаемся? Готовься давай... Где она, твоя жаба?
- Не моя - ваша. ...Ладно, ладно, не буду, молчу. Вот. Под самыми вашими ногами.
Жаба действительно сидела аккурат возле Царевичевых сапог - когда-то роскошных, расшитых золотом и жемчугом, а теперь изрядно изгвазданных в болотной жиже, утративших и свой прежний блеск, и изначальную форму.
- Привет, - сказала жаба. Была она чрезвычайно пухлая, с салатового цвета пупырышками, с пучеглазой мордочкой и ехидной улыбкой на ней. - Неважно стреляешь. А ну, присядь на корточки.
Царевич послушно подтянул кафтан (как будто мог еще больше его испачкать!) и присел.
- А ты ничего, - сказала жаба. И глазом разбитно подмигнула. - Сойдешь.
- В смысле?
- Ну, ты ж супругу себе ищешь или просто вышел пострелять из лука? Если из лука - тогда, конечно, извиняюсь. Вон стрела, забирай и шагай дальше. "Ни пуха, ни пера", "доброй охоты" и все такое.
Царевич смущенно кашлянул.
- Значит, все-таки за супругой, - подытожила жаба. - Оно и правильно. Давно пора.
- Не такой уж я и старый! - обиделся Царевич.
- Я про себя, - пояснила жаба. - Ну, и долго ты будешь на меня пялиться? Или не знаешь обычаев? Ох уж эта молодежь!.. Подсказываю: целовать меня надобно. С любовью, от чистого сердца. И не с тем выражением лица, что у тебя сейчас проступило.
- Не царское это дело - лягушек целовать, - заявил царевич, поднимаясь с корточек. - Дурак, давай!
Его спутник и тезка (а также - незаконный брат по волшебной рыбе, которую съела не только Василиса Премудрая, но и Марья-Молочница) вздохнул, попятился. Дураком он был только по батюшке. Целовать земноводное - не хотел.
- На дыбу пойдешь, - устало сказал Царевич. Видно было, что разговор этот случается уже не в первый раз и Дурака стращанья незаконного брата впечатляют все меньше и меньше. - А поцелуешь - озолочу.
- Министром сделаешь?
- Сделаю. Внешних сношений.
Насчет "сношений" Дурак не был уверен, словечко вызывало смутные подозрения, но он решил не привередничать, потребовал только:
- Поклянись.
- Эй-эй! - встряла жаба. - Хочу заметить... - ее отвлекла пролетавшая мимо стрекоза, которая была машинально подбита языком и схрумкана. - Хочу заметить, - продолжила наконец жаба, - что целовать меня кому попало не стоит. Опасно для жизни.
- Рассказывай, - протянул Царевич. - Учти, я в своей семье лжи не потерплю. Мне нужна жена честная, не обманщица.
- Это кто обманщица?! Я ж наоборот - предупреждаю! Если нет в ком истинно царского происхождения, волшебство не сработает.
И она между делом схарчила комара.
Иван-Дурак вопросительно посмотрел на Ивана-Царевича, мол, какие будут указания.
- Целуй, - решительно велел тот. - Там разберемся.
- Я проте!.. - жаба оказалась недостаточно прыткой и не успела ускакать. Иван-Дурак, придав лицу торжественное (как на похоронах) выражение, припал к будущей царевне губами. "Заодно проверю, правду ли батька говорили, когда пьяный бывали".
"Врали", - понял Дурак. Не превращалась ни в кого жаба, так и сидела на ладони, дышала горлом часто-часто и глаза пучила с перепугу. День у нее сегодня выдался - не дай Бог каждому: сперва чуть не пристрелили, теперь целоваться лезут без серьезных намерений.
"Ну и ладно, - подумал Иван-Дурак, выпуская ее на кочку. - И хорошо, что батька выдумывали всё".
- Тьфу! - в два голоса воскликнули жаба и Царевич.
Последний добавил раздумчиво:
- Неужели просто говорящая?..
- Дурак! - возмутилась жаба.
- Ась? - наклонился к ней Дурак.
Жаба слизнула из воздуха еще одного комара и заявила довольным тоном:
- Я предупреждала!
И с уважением на Дурака зыркнула.
- Учти, - сказала Царевичу, - я тут долго рассиживаться не собираюсь, у меня времени мало и вообще. Будешь целовать - целуй, нет - проваливай. Брезгует он, понимаешь...
- Не брезгую! - покраснел Царевич. - Я... Сейчас, я...
"Нецелованный, - поняла жаба. - Это хорошо. Если б еще и впрямь чистокровным оказался... Нынче царицы ой какие непостоянные!"
Тем временем ее снова подняли высоко-высоко над кочкой и всерьез-таки намеревались облобызать. Правда, над радостным выражением лица Царевичу еще было работать и работать, но это ничего, дело наживное. Да и понять его можно.
- Получилось! - прошептал Иван-Дурак. - Ишь!..
- А ты думал, что? - хмыкнула она. - Волшебство - это тебе не просто так! Ну-тка, помоги ему из кафтана выпутаться. Кстати, одежду можешь себе оставить. Скажешь Царю...
- Придумаю, что сказать, - отмахнулся Иван. - А что, правда мы с ним так похожи?
- Как две капли воды.
- То-то батя матушку подозревали...
- Ну, батя твой и впрямь дураком был, если о таких вещах трепался. А ты - помалкивай! ...Ладно, ступай себе с Богом. Переодеться не забудь, как из лесу станешь выходить, а все свое в трясине утопи или сожги. Справишься с новой жизнью-то?
- Я - да. А как же он?
- И он справится. Не первый, чай, да и не последний. Проверено. Ну, иди.
Она посидела, глядя вслед Дураку, потом перевела взгляд на своего суженого. "Все ж не так одиноко заживу, будет теперь с кем словом перемолвиться".
А тут и Иван-Царевич пришел в себя. Возмутился было: "Что случи?!.." - да не договорил.
Отвлекся, чтобы сбить языком пролетавшего мимо комара.
-
-
16.02.2006 в 15:40