Serj Tankian "Praise The Lord And Pass The Ammunition"
From the king, from the king came the pauper From your pauper came your swing From the swing came creation From creation came love You don't know what this love is all about Praise The Lord And Pass The Ammunition Praise The Lord And Pass The Ammunition
По темному небу Вплавь месяц-вельможа. Полн звездами невод: Лови, сколько сможешь. Вновь волнами смоет Узор с водной глади. И кажется: с морем Нетрудно поладить. И редко в иной час Мир робок и кроток, Как в душные ночи В коварных широтах.
В песке зерен гальки узоры на белом, Прибой, набегая, там бьется о берег.
И в рыбе разбухшей копаются крабы, Где в маленькой бухте спит мертвый корабль. читать дальше Истрепано знамя, Оборваны снасти, Сбит с борта волнами Герб древних династий. На мертвом корыте Царит запах склепа. Эпохи открытий Утерянный слепок От Кубы до Явы Судьба фрахтовала. Сжат в пальцах костлявых Обломок штурвала.
В напитанном зное дыханье Либерий Мечтой неземною родной его берег.
Со временем торга на том рубеже нет, Но жизненных токов не стихло движенье.
И сон растревожат Призывы течений, И новою кожей Обтянется череп. Корабль истому Стряхнет, просыпаясь. Дыханием шторма Наполнится парус. За верность крамоле Ветра заклеймили, И вновь за кормою Останутся мили
И ветру по вкусу былые набеги, И скоро по курсу покажется берег.
Где в звездную завязь, сплетясь боязливо, Огни, отражаясь, спят в водах залива.
По небу прочертит, Пылая, комета. Последнюю четверть Он шел незаметно. И мачты не скрипнут, И цепи не брякнут, И под воду скрытно Опустится якорь. Заброшен Овидий, Отец аллегорий, Он снова увидел Любимый им город.
Застыть, не решаясь, не смея, робея… Туман плотной шалью окутает берег.
Ступени пройти. Может быть, станет проще? Загадочно-тихой покажется площадь.
Расплещется в луже, Дробясь, контур барка. Изысканность кружев И вышитый бархат. И кажется резким – Виной тому кровь ли? – Как будто бы с фрески Срисованный профиль. Серебряный иней, Отметивший пряди. От чести поныне Нет противоядий.
Дано уцелеть ли рабу фанаберий? Всего раз в столетье он сходит на берег. Года, как страницы – прочтенное бренно. Забыта гробница его сюзерена.
Считать ли поденно Иль связками строк ли? Он здесь был рожден, но И здесь же был проклят. Как сталью по жилам - Не нужно другого, Пусть лица чужие И чужд уху говор. Дорожкой песчаной Пройтись до акаций… Он дал обещанье Всегда возвращаться.
И слово – оковы, попробуй – разбей их. Из плена морского зовет его берег.
Не веря приметам, не зная, что дальше. И в жизни, и в смерти он верен предавшим.
- Нельзя же так с людьми, брат. – Громко жаловался на жизнь молодой человек крепкого телосложения своему более изящному родственнику. – Я ведь даже и участвовать не собирался. Просто мимо шел, смотрю – народ толпится. Ну, думаю, дай гляну, что такое стряслось. Вот, глянул. – Он как-то неуклюже отмахнулся рукой. – Теперь всю жизнь смотреть придется. - Ну я всегда говорил, что любопытство тебя погубит. – Рассудительно подметил второй. – Шел себе. Вот и шел бы мимо. А теперь, что называется, сам виноват. - Но кто ж знал, что она там мужа выбирает и что выберет из всех – меня! – Чуть ли не со слезами в голосе ответствовал первый. - Да я бы сам, - тоном, не позволяющим ни на йоту усомниться в искренности братской любви, объявил второй, - чтобы тебя спасти на ней женился. Но не могу. Уже женат. Первый сокрушенно вздохнул. - Да ладно, - успокоил его братец, - не расстраивайся заранее. Вдруг ее опять кто-нибудь украдет. - Уже дважды крали. – Мрачным тоном подтвердил первый. – И оба раза возвращали обратно. Нет, брат, этак дело не выгорит. Помолчали. - А ты посмотри на данную проблему с другой стороны. – Нашел подходящее решение второй. – Папа у нас кто? Царь. Правильно. Значит, царем будешь. Как я. - Ха! – Брат-неудачник был явно настроен скептически. – Сравнил. Ты царь сейчас и в златоносных Микенах. А я Зевс знает когда и в нищей Спарте. - Ладно, брат, не расстраивайся. Еще неизвестно, что там дальше будет. Может, война какая начнется. Так на войне отдохнешь от нее… Вряд ли твоя Елена в центре боевых действий окажется. Поэтому не горюй раньше времени, Менелай. - Умеешь ты утешить, Агамемнон.
Разговор на крепостной стене. - Смотри, брат, а кто это там у ахейцев в первом ряду в доспехах не по размеру красуется? – Поинтересовался молодой человек с красивым, хотя несколько капризным лицом у широкоплечего бородача. Тот приложил ладонь ко лбу, прищурился, разглядывая. - А, это Патрокл в Ахилловых доспехах щеголяет. Ну его. Смотри лучше, вон там по флангу Аякс Теламонид… - Ах Патрокл… - Каким-то неприязненным тоном протянул первый. – А не тот ли это Патрокл, который слухи распускает, будто у меня – у меня! - ноги кривые? Здоровяк бросил наблюдать за Аяксом и, обернувшись к брату, озадаченно оглядел его с ног до головы. - А ведь действительно кривые… - Гектор. – Оскорблено передернул плечами тот. – Брат называется… - А, извини, Парис, задумался. – Здоровяк задумчиво потер лоб. – Сейчас. Погоди. Как там правильно? А! Убью гада за дискриминацию троянских принцев в глазах общественности!
Дорогой сюзерен, когда ты получишь это письмо, ты непременно вспомнишь обо мне. И наверняка вспомнишь только хорошее, потому что страна от рода Окделлов видела только хорошее. А раз так, то вряд ли сможешь отказать мне в маленькой просьбе и выслать пару-другую таллов на проведение капитального ремонта особняка в Ракане, являющегося памятником архитектуры, совмещенную также с борьбой за чистоту нравов и очистку вышепоименнованного особняка от всяческих следов пребывания в нем клевретов прежнего режима.
Дикон подумал, перечитал письмо. Утвердительно кивнул и, набрав в строке первые буквы адреса al..., не глядя, кликнул отправить.
Рокэ Алва удивился, но денег прислал. А Дикон еще долго с благодарностью поминал щедрость своего благородного сюзерена Альдо Ракана.
Бабочка-фульга взмахнула крылом Огненным... Листьев опавших развеялся рой Осами... Кто же я? Жертва? Предатель? Герой? - Осенью Словно по сердцу проходит Излом... Больно мне...
Тучи вдали и доносится гром Рокотом. Смоет дождем очищения грязь С накипью... Кажется мне, что все в прОклятый час Начато... Те, кто приходят врагами в свой дом, Прокляты...